"Я не смотрю телевизор." А зряяяя! Ушами смотри....Есть что унюхать..
Оригинал взят у 
magelanin в Я не смотрю телевизор.
magelanin в Я не смотрю телевизор.Я не смотрю телевизор. Тошнотворная штука. Года три он стоял на балконе в качестве тумбочки для цветов, а затем пришел сосед и забрал себе. Но вчера сидя в парикмахерской, поневоле пялился в ящик - ждал очереди..
Шли новости, и провинциальная банда телевизионщиков снимала сто пятый день рождения бабушки Фатимы. Какая-то деревня на Кавказе. В окружении многочисленной родни, предвкушающей обильный праздник, сидит бабуля сухая как мумия. Она все время раскачивается, глядя в одну точку. Губы шевелятся.
Неадекватно жизнерадостный корреспондент, выстреливает в нее с трудом заученные вопросы и сам же на них отвечает. Все очень мажорно. Для проформы он иногда подносит ей микрофон. Пару раз слишком близко. Я расслышал, что она говорит: «Я каждый день прошу Бога дать мне смерть, а он все не дает и не дает…».
Тремя часами позже заскочил в кафе перекусить. Застал сценку. Классический «новый русский» (таких давно уже не видал). Круглый, бритоголовый в майке, шортах и цепью на шее строит персонал. Они как-то не так его встретили. Своего, добился. Обслуживают вежливо до издевки. Кушает со вкусом, доволен и важен.
Посетители веселятся. И тут как маленький смерч появляется его благоверная. Мокрая от жары, глаза горят. Ростом выше его на голову. Села за столик и застрекотала. Калашников отдыхает. «Подруга рассказала. По секрету. Стволовые клетки, продление жизни. Нужно срочно ехать на курс. Могут закончиться…». Он стал еще меньше и только лепечет: «Да, мамочка… Да, мамочка…».
Часом позже. Трясусь на маршрутке в сторону работы. Какой-то затор. Гаишники, «Скорая». Черный «Мерс», 124 кузов. Левой водительской дверью почти обнял бетонный столб. Лобовое стекло изнутри все в крови. Тот же «новый русский» из кафе завалился на руль. Служивый пишет протокол. Врач и фельдшер «Скорой» с трудом удерживают его уже вдову. Она низко воет и рвется к нему как бульдозер. Она его любит без фальши. Любила…
Занавес. Маршрутка тронулась. Я думаю, что все так заканчивается. Но почему все как не впопад. Или напротив, впопад, но я этого не вижу. И для чего это все то, что люди называются жизнь? Вот и моя работа. Привет всем, я не опоздал, я просто задержался! Улыбка. В этот момент две трагедии стираются бесследно. А были ли они вообще? А я?...
Сергей Крупенин. http://gidepark.ru/user/3871048811/content/954649
Шли новости, и провинциальная банда телевизионщиков снимала сто пятый день рождения бабушки Фатимы. Какая-то деревня на Кавказе. В окружении многочисленной родни, предвкушающей обильный праздник, сидит бабуля сухая как мумия. Она все время раскачивается, глядя в одну точку. Губы шевелятся.
Неадекватно жизнерадостный корреспондент, выстреливает в нее с трудом заученные вопросы и сам же на них отвечает. Все очень мажорно. Для проформы он иногда подносит ей микрофон. Пару раз слишком близко. Я расслышал, что она говорит: «Я каждый день прошу Бога дать мне смерть, а он все не дает и не дает…».
Тремя часами позже заскочил в кафе перекусить. Застал сценку. Классический «новый русский» (таких давно уже не видал). Круглый, бритоголовый в майке, шортах и цепью на шее строит персонал. Они как-то не так его встретили. Своего, добился. Обслуживают вежливо до издевки. Кушает со вкусом, доволен и важен.
Посетители веселятся. И тут как маленький смерч появляется его благоверная. Мокрая от жары, глаза горят. Ростом выше его на голову. Села за столик и застрекотала. Калашников отдыхает. «Подруга рассказала. По секрету. Стволовые клетки, продление жизни. Нужно срочно ехать на курс. Могут закончиться…». Он стал еще меньше и только лепечет: «Да, мамочка… Да, мамочка…».
Часом позже. Трясусь на маршрутке в сторону работы. Какой-то затор. Гаишники, «Скорая». Черный «Мерс», 124 кузов. Левой водительской дверью почти обнял бетонный столб. Лобовое стекло изнутри все в крови. Тот же «новый русский» из кафе завалился на руль. Служивый пишет протокол. Врач и фельдшер «Скорой» с трудом удерживают его уже вдову. Она низко воет и рвется к нему как бульдозер. Она его любит без фальши. Любила…
Занавес. Маршрутка тронулась. Я думаю, что все так заканчивается. Но почему все как не впопад. Или напротив, впопад, но я этого не вижу. И для чего это все то, что люди называются жизнь? Вот и моя работа. Привет всем, я не опоздал, я просто задержался! Улыбка. В этот момент две трагедии стираются бесследно. А были ли они вообще? А я?...
Сергей Крупенин. http://gidepark.ru/user/3871048811/content/954649
